Охранительный тост

    У тебя есть керамический, подаренный странствующими армянами глаз Аллаха. Есть ржавая (лень отчищать) подкова, под ней китайские, тихо тлеющие ароматы, украденные из сортира знакомой и отгоняющие теперь неведомых духов, рвущихся - в свою очередь - стащить, что нашаманит подкова. Со стены - лик Серафима, на столе копия (для тебя - безымянная) растафары, с полок - внушения книг, что наука о космосе больше космоса, и больше музыки - демон, шепчущий, что часы, по которым нужно сверять время - ты.
     Под испорченным ночником - через шнурок - неизвестно откуда и зачем - игрушечный глаз. Икона, передающая Богу каждый твой шаг. Выгнутая железяка, приводящая в дом ту знакомую, отец которой изучает упражнения йоги. Странствующие армяне. Гороскоп. Холодные батареи.Охра.
     Ты, пойманный стансами, как выпавший камешек - часовщиком, разбудишь тишину, и сны, и личного демона.
Дальше.
наверх>>>

    Отражение в зеркале больше не пугается встреченных глаз. Кислород выгорел. Некто очень культурный, сотрясая над моей головой кофемолкой, возмущенно напоминает, что скоро конец еще одной эры. Девушка с обиженным телом делает злой, но удивительно верный вывод: люди произносят красивые слова, чтобы некрасиво любить свой пост. В трубах бежит - соревнуясь с газом и электричеством - почти питьевая вода. Ты уже веришь всему, что пишут на этикетках, но не доверяешь тем, кто исчез.
     Возвращаются дохристианские счета и претензии; ты - повторенный в экуменистическом почерке - с усердием автомата заправляешь в тостер оккультные достижения, - легкие наполняются тем, чего нет: втискиваясь в современность, я пытаюсь соединить учебники, небо и нефть (а в первом предложении - ложь). Тщетно.
наверх>>>

    Когда теряются слова, остается их запах; остаются условные взгляды и безусловные прикосновения. Кожа, ничего кроме себя не сознающая, тянется к подобиям и повторениям.
     Так, некоторые, собирая осколки древних цивилизаций, разыскивая на дне океана эзотерические неопубликованные письмена, изучая магию и еще что-то. что в любой подходящий момент можно перевести на язык слов. носятся по библиотекам, отправляются в путешествия, рискуют собой, но всегда возвращаются: им нужен твой запах, женщина.
     Сильных ты приучаешь молчать. Слабым позволяешь петь до полного отупения, до потери пульса и памяти. Терпишь стариков и детей. Терпишь неразумных сестер (все твои сестры - неразумны). Терпишь собственные женственность и красоту, из-за которых столько споров и крови. Нормально говорить тебе удается лишь с поступающими наоборот.
наверх>>>

    Клетки, изнутри омытые мясом, снаружи - воздухом, любят -наощупь - тепло огня, рассыпающуюся мягкую землю, стремление воды к новолунию. Силу и крепость стекла, хруст пластмассы, оголеные провода решится испытывать лишь свихнувшийся нерв. Разум, вышедший из себя, хочет знать, как подобная игра будет выглядеть в зеркале.
     Холодные стены квартир хуже холода улиц, но хуже всего лед неба. Глаз, напившийся букв, и голос, вернувший словам окраску, никогда не войдут в те двери, где запаху живого воска предпочитают стерильность люстр. Это называется гордость этим ласкают помойных псов. Но гордости открывается то, что интереснее кожи, больше культуры и смешнее загадок птиц.) Мм... если смущаешься дружеских взглядов, имени и собственного отражения, значит перерос себя самого, значит скоро сокровенные человеческие обоюдоострые рукопожатия и опасные поцелуи.
     Там, где тесно душе, где одежда, столы, цитаты - там тебя давно уже ждут. Напророчив веселые сны, иди, но не забудь по поводу возвращения сочинить охранительный тост.
наверх>>>